Нам показалось принципиальным поделиться историей добровольца 1-го из столичных приютов Иры Наместниковой. Ира занимается спасением и социализацией бескровных зверей. С одной из собственных подопечных кошек Ирина прошла чрезвычайно тяжелый и длинный путь завоевания доверия и установления дружественных отношений, снова доказав: любовь и терпение творят волшебства. А быть может, это не волшебства, а закономерности?
Предыстория от автора. Материал про социализацию кошек я задумывала чрезвычайно издавна. Сколько их — подобранных добровольцами и взятых новыми хозяевами из приютов — ворачиваются назад в приюты либо на улицу, так как не могут стремительно приспособиться и ведут себя деструктивно 1-ое время. Счастливых историй приспособлении кошек тоже много, и они все про терпение и почтение — да, почтение к «всего только кошке». И про отсутствие людской самоуверенности («да что я… кошек не знаю?»), про готовность обучаться («что ж, пришлось почитать книжки по зоопсихологии и понять, что я в принципе не соображала свою кошку»). Начать мне хотелось бы с истории кошки Полины и её хозяйки Иры, так как в ней сошлось практически все.
«Она вопила месяц»
На вопрос гостей, которых приходят к нам в приют, какую кошку они бы желали, практически все заявляют, что нежную. Все другие качества на втором плане! В приют же попадают кошки с чрезвычайно различными судьбами: почти все пострадали от беспощадности людей, большая часть пробовали выжить в тяжелейших критериях.
В июле прошедшего года в районной группе в социальные сети одна женщина сообщила, что нашла белую кошку и в срочном порядке отыскивает ей передержку, так как её кошки хворают вирусным лейкозом и к ним нельзя никого подселять. Было можно увидеть, что найденыш не знает улицы: посиживала под дождиком и тряслась — вероятнее всего, потерялась. В посте не было даже фото, но к белым кошкам у меня особенное отношение: мой первый спасенный кот тоже белый. Они, обычно, породистые либо метисы, без способностей выживания на улице и чрезвычайно примечательные — потому, согласно статистическим данным, почаще остальных мучаются от нападений собак.
Тяжелый ребенокИсточник: Depositphotos
Я позвонила и сообщила, что могу взять её на передержку: у меня дома есть некоторая комната для карантина. Естественно, я возлагала надежды, что малышку будут находить собственники. Женщина, нашедшая кошку, принесла её на руках. Как оказывается, они три часа провели в подъезде в ожидании отзывов, и все это время найденыш посиживала, застынув и не проявляя злости. Запустили её в приготовленную комнату, она спокойно все обошла, сходу поела и пользовалась лотком — ну точно домашняя. Ничто не выдавало в ней агрессора, в которого она превратилась через полчаса.
Я зашла в комнату, чтобы посмотреть, как себя чувствует кошка, — и она начала шипеть. У нее были расширенные зрачки (и такими оставались две недели!), она била когтистой лапой по воздуху, показывая, что готова защищаться.
В течение месяца я не могла к ней приблизиться — не то что взять на руки. Я не могла посмотреть, в каком состоянии ее кожа, есть ли блохи, обработать ее от паразитов и т.п. Кошка проводила почти все время в углу и периодически выла.
Первые контакты
Спустя примерно месяц кошка стала немного спокойнее, а я воспользовалась этим, чтобы наладить с ней физический контакт: любимым влажным кормом кормила ее с руки. Реакция на пустую руку была однозначной: удар лапой. А вот руку с кормом Полина (так ее назвали) сначала просто обнюхивала — и постепенно стала с нее есть. Потом я попробовала погладить ее по голове между ушками, пока она ела из миски — позволила.
Я постоянно спокойно и ласково разговаривала с кошкой, при этом приседала и старалась находиться с ней на одном уровне. Однажды она подошла очень близко к моему лицу и обнюхала губы — было страшновато: вдруг укусит или ударит. Но ничего страшного не произошло. Конечно, сближение происходило постепенно. После работы я проводила в ее комнате по несколько часов: брала с собой ноутбук, книги, смотрела фильмы, иногда даже засыпала там — и только ночью возвращалась к себе в комнату.
«Совсем другая кошка!»
Первое время я думала, что кошка полностью глухая, потому что она не реагировала на звуки и приближение сзади. Не поворачивались на звук и ее уши, но потом слух вернулся — видимо, глухота была на фоне стресса. Спустя некоторое время у нее началась течка, она стала позволять до себя дотронуться. Я воспользовалась этим: отвезла ее в ветклинику, предупредив врача, что питомица агрессивная. И там она вдруг стала образцово-показательной: дала себя осмотреть, пропальпировать, взять кровь на анализы, постричь когти, не проявила ни малейшей агрессии. Милейшее создание! Я увидела кошку такой, какой она могла быть в идеале — адекватной. Вернулись домой — и все началось заново: истерики, завывания… Помимо стресса у нее был гормональный сбой: вторая течка пришла через две недели после первой. Скоро я ее стерилизовала.
Специалисты дают такие советы по адаптации кошки:
- Бывать рядом как можно чаще, но не настаивать на физическом контакте: в сутки не меньше часа, а лучше больше (просто быть в одном помещении). Ирина проводила с кошкой не меньше двух часов в будни и четыре-пять часов в выходные.
- Говорить спокойным голосом.
- Кормить с рук тем, что она очень любит.
- Обеспечить укрытие.
- Никогда не вытаскивать из укрытия силой.
- Применять легкие успокоительные на основе трав и искусственных феромонов. Они имеют накопительный, а не моментальный эффект.
- При первой же возможности обследовать ее на предмет травм и неврологических заболеваний: причина агрессии может крыться в физиологии, а не в психологии.
- Кастрировать — агрессия может быть обусловлена гормонально.
Важно «слышать» свою кошку
Рекомендация сделать кошке домик не подошла нам. Ни домики, ни коробки, ни переноски Полине не понравились: она дискомфортно чувствует себя в небольших замкнутых пространствах. У меня сложилось впечатление, что раньше она сидела в боксе или клетке: задние ноги были очень плохо разработаны, бегать и прыгать как здоровая кошка она стала только спустя время. Кроме того, она не давала дотронуться до своего тела ниже талии, хотя большинству кошек это как раз нравится.
Есть общие советы по адаптации кошек, но очень важно «слышать» и понимать конкретного питомца — у него есть индивидуальные страхи и предпочтения, которые нельзя не учитывать. Полина, например, с ужасом наблюдала за человеческими руками и при любой попытке протянуть к ней руку проявляла агрессию. Видимо, именно с руками человека у нее сложилась отрицательная связь, хотя я проверяла ее реакцию на замах руки — ничего. Скорее всего, ее не били. Она никогда не смотрела в лицо и в глаза, если я с ней говорила (а все мои кошки делают так), и не идентифицировала людей по лицам. Она была спокойнее и вела себя лучше, если в комнате было несколько человек. Если я или сын заходили поодиночке, она сразу принимала оборонительную позу и начинала угрожающе выть и шипеть.
Конечно, мне в какой-то степени было проще: я волонтер приюта, в течение двух последних лет погрузилась в «кошачью тему», посещала лекции школы зооволонтеров, читаю специальную литературу, подписана на специалистов, занимающихся кошками, в том числе коррекцией поведения.
Я понимала, что поведение Полины может быть связано и с состоянием здоровья: было важно ее обследовать. Возможно, две недели с расширенными зрачками, временная глухота и агрессия были последствиями травмы.
Важно понять, где искать причину агрессии — в физиологии или в психологии. К счастью, врач не нашла у нее признаков травм и поражений мозга.
Знакомство с другими кошками
У меня живут еще двое — белый котик Кокос, спасенный с улицы, и черная кошка Черничка, взятая из приюта. Через месяц после стерилизации Полины я стала постепенно знакомить ее со своими кошками. Я готовила их встречу постепенно. Обменивала запахами: гладя их одним и тем же чуть влажным носовым платком, давала понюхать ей — потом гладила платком ее и давала понюхать им.
Первым запустили к ней Кокоса — по своей сути он социализатор: быстро налаживает контакт с кошками, людьми и между ними. От Полины же он моментально получил по носу, но желания познакомиться не оставил.
Я сближала их примерно месяц — запускала его к кошке под присмотром, кормила в близком соседстве — и теперь они могут спокойно играть и даже спать рядом, соприкасаясь боками. Они не лучшие друзья, но конфликтов у них нет.
В процессе знакомства кошек мне очень помогал анализ «языка тела»: я снимала Полину в замедленном режиме. Это позволило рассмотреть все сигналы, позы, реакции кошки и проанализировать их. При знакомстве Кокоса и Черники я тоже снимала их «драки». Просматривая эти видео в замедленном режиме, я поняла, что кошки только обозначают удары мягкими лапами без когтей — а значит, прямой угрозы друг другу не несут. Можно было не бояться оставлять их вдвоем, а скоро они стали сосуществовать совсем мирно. В случае знакомства Полины и Кокоса все было по-другому: кошка вся съеживалась, прижимала уши — и замахивалась раскрытой когтистой «боевой» лапой.
Есть контакт!
Случай с Полиной — уникальный в моей практике: обычно на адаптацию кошки уходит не больше двух месяцев. Возможно, это произошло бы быстрее с участием специалиста — и хозяевам, не погруженным в тему и не имеющим опыта, я бы рекомендовала обратиться за советом к профессионалу, предварительно понаблюдав за кошкой несколько дней и записывая ее реакции на видео.
Первый раз она сама пришла ко мне и легла на колени на третий день после стерилизации. Я стала ее осторожно гладить, она обняла мою руку — я чуть не плакала от радости и даже сделала селфи на память. С этого момента у нас постепенно установился тактильный контакт. Весь путь от попадания к нам в июле 2019-го до того, как Полина сама пришла ко мне в кровать, прижалась к моему боку и замурчала, прошло полгода. Именно этот момент я считаю переломным: до него кошка мурлыкала крайне редко и только в ожидании кормления. Это была победа.
Редакция благодарит Ирину Наместникову за рассказ и предоставленные фото и видео и желает ей и ее питомцам здоровья и гармоничных отношений.
